"Не получается свой, давай возьмем из дома малютки". Семья из Бреста о том, как усыновляла детей
Опубликовано: 08.12.2018
«Нам пришлось сдать экзамен, пройти медицинскую комиссию. И только после всех этих процедур нас направили к инспектору, который занимался непосредственно усыновлением. Он сказал, что в очереди мы сороковые и нужно подождать». Как проходит процедура усыновления и с какими трудностями сталкиваются приемные родители, TUT.BY рассказали Наталья и Анатолий Костюковичи. Они взяли из детского дома двоих: девочку Сашу и мальчика Валеру.
Наталья и Анатолий Костюковичи с маленькой Сашей. Фото из домашнего архива
«В очереди вы сороковые, нужно ждать» Наталья и Анатолий Костюковичи живут в Бресте, поженились в 2009 году. Через некоторое время после свадьбы родственники стали спрашивать: когда у вас уже дети пойдут? Увы, у пары ничего не получалось. Врачи ставили Наташе диагноз "бесплодие". Но Костюковичи не отчаялись. Однажды семья возвращалась после очередного визита к свекрови, и по дороге домой Анатолий завёл с Наташей разговор о малышах из детского дома. Сказал: раз не получается родить своего, давай возьмём из дома малютки. Наталья согласилась.
МОНАХ и БЕС / Смотреть весь фильм HD
Семья обратилась в отдел образования администрации Московского района Бреста — узнать, какие документы нужны, чтобы стать приемными родителями. Оказалось, что все не так просто: — Это очень долгий процесс. Нужно кучу бумажек собрать. Сначала нас направили к одному инспектору, потом к другому. Потом к психологу, который проводил занятия, чтобы определить адекватные мы люди или нет, готовы ли принять чужого ребёнка. По окончании курса нам даже экзамен пришлось сдать. Необходимо также было пройти медицинскую комиссию. И только после всех этих процедур нас направили к инспектору, который занимался непосредственно усыновлением. Он сказал, что в очереди мы сороковые и нужно подождать, — рассказывает Наталья.
"Ты не поверишь!": развлечения для детей Примадонны и новый скандал поп-короля
Ждать Костюковичи не хотели. Да и ребенка думали маленького взять, а в детских домах Брестской области в основном все старше трех лет. Решили ехать в Национальный центр усыновления в Минск. Там паре выдали журнал с личными делами детей. В нем указаны имя ребенка, возраст и заболевания. Наталья с Анатолием решили взять девочку Александру из Витебского детского дома. В учреждение она поступила восьмимесячной, на момент усыновления ей было 2 года. «Рацион, как в больнице» Забрать девочку к себе Костюковичи смогли лишь через три месяца. — Очень долго готовили Сашины документы, — говорит Наталья. — За это время мы три раза побывали в детском доме. Витебск не близкий свет, но надо было ездить. Хотели поближе познакомиться с Сашей, узнать какая она, что любит, как ведет себя. На первую нашу встречу она пришла очень грустная. Села рядом и глубоко вздохнула, как старушка. Однажды мы играли, и в холле на стене она увидела изображение девочки. В одной руке та держала бутылку, в другой сигареты. Рисунок был перечеркнут, мол, так делать нельзя. Саша подошла к изображению, показала на него и произнесла: «Мама». Это было единственное слово, которое мы услышали от нее за время нашего знакомства. В два года Саша не говорила. Когда все документы наконец были готовы, Анатолий и Наталья забрали девочку. — Саша на все смотрела большими глазами, — говорит Анатолий. — Ей все было интересно, раньше она не видела такого количества людей. На второй день после того как мы ее забрали, поехали в магазин за продуктами. По дороге обратно она залезла в пакет и взяла колбасу. Вцепилась в нее зубами и стала грызть прямо в упаковке. Наташа давай у нее эту колбасу забирать, говорит: «Дома отрежу кусочек», а та кричит, не отдает. Соседи на нас тогда смотрели, как на извергов. Наталья объясняет, что в детском доме Саша никогда не пробовала такой еды, поэтому и набросилась на колбасу. — Когда мы забирали Сашу, мне целую лекцию провели о том, как надо её кормить, — говорит женщина. — Всё только пареное, вареное, никакой жареной пищи, сладостей и ненатуральных продуктов. В общем, рацион, как в больнице. Саша быстро освоилась в семье Костюковичей. Наталья и Анатолий приложили к этому немало усилий: постоянно занимались с девочкой, играли, обучали. «Обратно отдавать не собирались» Через некоторое время после того как в семье появился приемный ребенок, Наталья узнала, что беременна. — Я сталкивалась с ситуациями, когда женщина узнает о беременности и пара прекращает процедуру усыновления. Это неправильно и нечестно по отношению к ребенку. Он ведь уже ждет своих родителей и надеется, что они скоро его заберут. В роддоме я встретилась с женщиной, которая ходила со своим мужем к тому же психологу, что и мы. Спрашиваю ее: «Ну что? Как у вас дела? Когда ребеночка забирать будете?» А она мне говорит: «Мы еще не определились. Если у меня родится здоровый малыш, мы откажемся». «Как же так можно», — подумала я тогда. — Конечно, я был рад, что Наташа беременна и у нас будет свой ребенок. Но на тот момент и Саша для нас стала родной и любимой. Обратно в детский дом отдавать ее мы не собирались, — говорит Анатолий.
Саша с братом Николаем. Фото из домашнего архива
Наталья родила мальчика Николая. Саше родители объяснили: это её брат. А когда задумались о третьем ребенке, снова решились на усыновление. На этот раз никто из родственников и знакомых Костюковичей не поддержал, а главное — не понял. Есть уже и свой ребенок есть, и усыновленный, зачем еще кого-то брать? Анатолий объясняет: всегда хотел большую семью, поэтому и предложил жене снова усыновить ребенка.«Не каждая пара хочет брать детей постарше» Опять начался долгий процесс оформления документов. — Часто пары, столкнувшись с этой волокитой, бросают дело на полпути и отказываются от усыновления. Думаю, что все должно быть проще. Тогда и люди будут охотнее деток брать, — считает Наталья. На этот раз выбрали мальчика Валеру из Могилевского детского дома. Мама его была ВИЧ-положительной, но у парня статус отрицательный. В его личном деле был указан диагноз ЦНС (нарушение центральной нервной системы) и атрофия глазных нервов. Однако Наталью и Анатолия это не остановило: — Мы увидели Валеру и сразу решили его забрать. Не перебирали. Все как-то быстро получилось. Тех, кто советовал не брать больного ребенка, Костюковичи и слушать не хотели и, по словам Натальи, правильно сделали. — Когда мы приехали за Валеркой, он еле стоял, ножки подкашивались. Лицо было в буквальном смысле перекошено и покрыто пятнами, а под носом что-то красное, будто засохшая кровь. Мы с Толей были в ужасе. Что делали с ребенком? Сложилось впечатление, что ему что-то давали, чтобы он больше спал и меньше двигался. В Могилевском детском доме отношение к детям паре не понравилось: — В Витебске Сашку нам вывели, помогли ей одеться и обуться. Воспитатели радовались за девочку. В Могилев же детский дом переехал из Бобруйска, и всех детей необходимо было повторно обследовать. Нам позвонили и сказали: «Вы же забираете Валеру, сами тогда к врачам его и сводите». Я не понимала, как с таким диагнозом, как у него, можно было отменить медосмотр. Когда мы приехали за Валерой, никто ничего не сказал, ребенка вывели и ушли. Мы уже сами одевали и собирали парня в дорогу.
Третий ребенок Костюковичей — Валера. Фото из домашнего архива
В семье у Костюковичей Валера изменился, стал веселее и подвижнее. Начал улыбаться. — Сейчас уже все нормально, — говорит Наталья. — Валерка подрос, лицо более-менее выровнялось. С глазками тоже всё хорошо. Я не понимаю, как малышей обследуют и почему ставят диагнозы, которые не подтверждаются. Это отталкивает родителей. Они читают о серьезных пороках у ребенка и отказываются усыновлять. После трех лет диагноз не подтверждается, а малыш уже никому не нужен. Не каждая пара хочет брать детей постарше, в основном всем маленькие нужны. «Это из их прошлой жизни» Периодически к Костюковичам приезжает инспектор, который проверяет, в каких условиях живут дети. Проблем обычно не возникает. Дети уже подросли. Саше сейчас 7 лет, Коле — 5, Валере — два с половиной. Родители уделяют им много времени и стараются воспитывать их дружными и честными. — Особых трудностей пока нет, — говорят Наталья и Анатолий. — Мы не делим детей на своих и чужих. Относимся ко всем одинаково. Любому ребенку нужна любовь, неважно, родной он или нет. Мы стараемся ее дать. Да, у ребят из детского дома есть свои особенности. Саша, к примеру, может сидеть-сидеть и начинает покачиваться. Если так делает ребенок не из детдома — у него проблемы с психикой, а для детей оттуда это норма, которую надо принять. Это из их прошлой жизни, как говорят психологи. На вопрос, стоит ли рассказывать ребенку о том, что он из детского дома, Костюковичи ответили однозначно — да. — Доброжелатели всегда найдутся, и кто-то им обязательно скажет. Лучше это будем мы. Важно же быть с детьми честными. Автор : Елена Салапура Источник : TUT.BY